Авторы: Адель, Ева Браун
Название: "Их рок-н-ролл - это не цель, и даже не средство..."
Пейринг: :D Долго перечислять, пусть это будет сюрпризом :))
Рейтинг: NC-17
Размер: Большой. Ворда у меня нет, так что не знаю.
Дисклеймер: Все принадлежат только себе, наша только больная фантазия.
Комментарии: Мы не знаем, жена у Валеры, или девушка, так что нам, не обессудьте, пофиг. И, да - писали в неадеквате.
Статус: Закончен.
Саундтрек:
Би-2 - Мой рок-н-ролл.
Агата Кристи - Извращение.
Агата Кристи - Сердцебиение.
-Глеб..
-Ууу
-Глеб... Спишь? – «аккуратно» трясет за плечо. –Глеб.. Ты спишь?
-Костя, твою мать. Нет, блять, летаю..
-Прости. Ну я пойду тогда...
-Нет уж, стой, раз разбудил. Что случилось с тобой на этот раз? Бессонница замучила или на улице опять собаки громко лают? - переворачиваюсь поудобней и тру заспанные глаза, чтобы получше разглядеть разбудившего меня только что идиота.
-Ничего. Просто Дима сильно храпит.
-А я тебе предложил лечь одному, я бы спал в той комнате со Снейком. - как будто не слыша моих упреков, он сделал небольшой намек.
-Слушай, у тебя такая кровать большая...
-Ииии..?
-Ииии... – Костя кивнул на мою кровать.
-Ну тебя. Ладно, ложись.
В одно мгновение наглец оказывается под одеялом. На самом деле кровать не такая уж и большая, я чувствовал, как волоски его рук касаются моей спины.
-Костя, ты меня щекочешь. Отодвинься.
-Куда? Тут места и так мало!
-Кто-то минуту назад говорил, что кровать большая.
Костя ничего не ответил, но все-таки отодвинулся от меня, ближе к краю. Запись в студии меня вымотала. Ещё Германика нервы треплет. Хорошо Валере, скорее всего, спит сейчас в родной квартире, в уютной комнате, в мягкой постели, с любимой женой. Ну, или в отеле с уютной кроватью и шелковым бельём на ней, трахает суку любовницу.
Вошканье возле меня прекратилось, началось тихое посапывание, которое медленно, но уверенно набирало обороты и переходило в храп. Я засыпал и просыпался каждые десять секунд, не выдержав, я резко встал с постели. Подошел к окну и закурил сигарету.
-Вот гадёныш, разбудил, теперь ведь не усну. И чо нам делать? Где то тут была моя ручка...
Выкинул окурок в открытую форточку и отправился на поиски ручки. Благо та лежала на привычном месте и с листком бумаги. Вернулся к окну и устроился на подоконнике.
Вот оно. Всё что дорого мне по жизни, и останется таковым до конца.
"А ВОТ ХЕР ЗНАЕТ ЧТО СЮДА ВСТАВИТЬ….."
Да ну всё к чертям. Комкаю листок, бросаю в стену. Не мой день, не моя жизнь. Подхожу к кровати и вижу, что этот моральный урод развалился на моей половине. Ну, так же нельзя, вот что за человек? Аккуратно, стараясь не разбудить, втискиваюсь в маленькое пространство, подмечаю, что от Кости очень приято пахнет. Сигаретами, коньяком и.. И чем то ещё.. Черт, Бекрев, просил же не трогать мой гель для душа, какой раз уже, и как ему не стыдно? Сон пришел быстро, хотя я его не звал, хотел поразмышлять, не вышло.
На утро всё было намного забавней. Я проснулся от жуткого хохота Снейка. Присел, пытаясь понять, почему его бедняжку так скрутило. Понимание что я сижу на полу, приходит через боль костяшек пятой точки, встаю и смотрю на мою кровать, на которой, расшиперив руки и ноги, спит довольный Костя. Кхм.. Хорошо Костенька, сейчас будем просыпаться. Закуриваю сигарету, которая как верная подруга всегда под рукой. Иду на кухню. Беру большую кружку. Наливаю ледяной воды. Возвращаюсь в спальню. И медленно. Выливаю. Всё. На довольное личико Бекрева... Что ж, реакция меня обрадовала, можно сказать что поразила. Он вспомнил весь словарный запас.. Если быть честным, я такого ещё не слышал. Вроде умный, образованный мальчик, а матерится как сапожник.
-Вставай красавица, приятного утречка.
-Блин, Глеб. Ну зачем так? Можно же было как то по-человечески. Злой ты.
-Согласен. - выкидываю окурок в форточку. - А вот ты случайно не знаешь, как долго я сегодня спал на полу?
-Я не специально. - он обиженно надул губки.- Ну вот, теперь придется идти в душ.
-Стой. Если ты, поганец, ещё раз возьмешь мой гель для душа... Я тебя на концерте, на виду у всех зрителей, убью твоей же гитарой. А ты что стоишь?
-А я вообще то зашел спросить будешь ли ты кофе. А тут такое.
-Буду. С коньяком.
-Глеб, может не стоит коньяк с утра пораньше?
-Дим, я же с кофе.- умоляющие глазки. И.. да. Это всегда срабатывает. Дима отправился на кухню.
Сейчас главное - найти штаны. Оглядываюсь по сторонам и, тадам (!), вот они. Телефон. Смс.
-«Надо встретиться»
-Где?
-«Приходи в наше кафе, сегодня в 12.00»
После нашей ссоры с Лерой прошло ровно 24 часа. Не считаю себя виноватым, и извиняться не собираюсь. Не я обжимался с каким-то левым мужиком, а она. Посмотрим, что она придумает в свое оправдание.
В кафе я приехал с небольшим опозданием. Ну как - на полчаса.
Лера сидела, надменно взирая на остальных посетителей, с извечной сигаретой в зубах. Как всегда, одетая весьма странно - легкое платье и сапоги, плюс гнездо на голове.
- Привет, Лер
- Ну здравствуй..
Вопросительно глянул на нее "Ничего не хочешь сказать?"
- Даже не хочу ничего говорить. - читает по глазам. Снова. - Ты уже все понял, ми-и-илый... - Она опять пьяна.
- Все, Глебушка. Мне надоело.
- Так просто?
- Тебе ли не знать, как цинична эта сука-жизнь.
- И кто же тебе помог это понять, мм? - пожалуй, пойду до конца.
Запрокидывает голову и долго смеется.
- Аххах, Глеб, ты так смешон, когда ревнуешь! Знаешь, я бы позабавлялась с тобой еще немного, но ты когда выпьешь, такой сукой становишься *кто бы говорил* , что дальше невозможно. Без перспектив. Смекнул? У тебя нет даже собственности, ничего у тебя нет.
- А у тебя зато все есть. Ну ладно, и что, не хватало иметь еще один член в своей постели?
- Фу, как грубо!! Знаешь, что? Заканчиваем этот балаган, и да, ауфидерзейн, любовь моя. Бывшая теперь.
Встала и ушла. Вот так просто.
Я же на ней жениться хотел...
Внутренний голос кричал "Останови", но мне ли не знать, что все уже потеряно. Все равно бы не простил...
- Официант? Водки.
Очнулся я уже в совершенно другом месте. Вспомнил, что кафе закрылось, и мне предложили покинуть помещение, после чего я поехал в этот бар.
Сфокусировал взгляд на рюмке, решил, что уже точно хватит, и побрел к выходу.
На улице понял, что не знаю, где я. Спросил улицу, и вспомнил, что тут где-то рядом живет Костик. Он хороший, он приютит бедного меня...
С горем пополам отыскал дом и квартиру, звонил минут пять. И чего он, спит что ли? Глянул на часы. Глебсон, ты дурак. Три ночи. Конечно, блять, спит.
А как же я??
Постучал снова, ударил дверь ногой, и во конце концов, прокричал, навалившись на дверь, чтобы не упасть:
-Костя!! Аааууу!!!! – кулаком по двери.- В дверь стучат, это в дверь стучат, дверь ещё поломается. - ногой по двери.- Ева, открывай блеать, ик, ой.. – палец на звонок.
Топот, шорох ключами. Дверь открывается, палец со звонка убирается Костиной рукой.
-Ты где так надрался?- зевая и пытаясь затащить вроде как мое тело домой, задал очень своевременный вопрос Константин.
-Хороший вопрос. Костяяя, все бабы дуры!- протягиваю ему почти пустую бутылку водки. - Хочешь?
Костя садит меня на табуретку в прихожей, вырывает из рук бутылку, отпивает оттуда и ставит на трюмо, снимает с меня обувь.
-Костик пошли на кухню, посидим, а?
-Ты наверно хотел сказать поползли? – пытаюсь встать. – Подожди, давай я тебе помогу!
Он дотащил меня до кухни и усадил меня на стул. Без лишних слов, он достал две стопки и бутылку водки, он всегда меня понимает, лучше всех, даже Вадик не относился ко мне так, как он, так искренне и по-светлому.
-Кость, дай сигареты, а то я свои где-то посеял.. – протягивает пачку "Мальборо", я сию секунду закуриваю.
-Глебсон, по какому поводу пьем то?
-Лера, сука. Наливай! – приятный и знакомый до боли плеск живительной воды.
-За чо пить то будем?
-За сук. – я «опрокинул» стопку и почувствовал знакомое горение в горле. – А закусить то что-нибудь есть?
-Неа..
-Ну да ладно, нам не привыкать. Вот знаешь, а я ведь её любил. Хотел замуж позвать. А она?
-А что она?
-А она кинула меня. Представляешь? Да кто она вообще такая? Видите ли, ей жизнь богатую давай. А где я её возьму то? Наливай, что сидишь?
Время бежало медленно, в отличие от содержимого бутылки. Рюмка за рюмкой, я потерял им счет, Костя с каждым разом наливал мне всё меньше и меньше, приходилось наклонять горлышко бутылки, чтобы содержимого в моей стопке стало больше.
-Бабы дуры.- я замахнул ещё одну стопку. – Они никогда нас не понимают. Знаешь, вообще больше никогда не буду с девками встречаться. – Костя засмеялся. - А вот чо ты ржешь? Кстати вот интересно какого с парнем, а? Ты когда-нибудь с парнем целовался?
-Ну да, когда то давно, на спор.
-Ну и как?
-Да не знаю я, давно это было. Хочешь, могу освежить в памяти? – Костя пересел ближе ко мне.
-Да иди ты.
-Успокойся. Ты же сам хотел попробовать. – пододвигается ещё ближе.
-Кость, ты чего?
-Да ладно тебе, мы всё равно пьяны, завтра расценим как бред сумасшедшего.
Ну что, если он настаивает. Костя запустил руку мне в волосы, по моему телу пробежал разряд тока. Он был всё ближе и ближе. Его дыхание обжигало меня, сердце понеслось вперед, в висках бил пульс. Мой рот слегка приоткрылся и вот уже вроде сейчас наступит момент истины.
-Подожди Кость, не могу я… Давай ещё выпьем и тогда только.. Это… Наливай короче..
Сорокоградусная дрянь пролилась в желудок в который раз, я уже ничегошеньки не соображал, отставил стопку подальше и кивнул Косте: "Ну давай."
Он как-то странно глянул на меня, потом протянул руку и потрепал по шее. Я закрыл глаза. Мне было приятно. Эфемерно. Пальцы прочертили дорожку от ключиц до затылка. Потом я почувствовал их на своих губах и, недолго думая, захватил ртом, немного посасывая: "Костенька, ты что там, заснул?"
Он перестал томить меня и стремительно прижался к моим губам.
Странно... Притягательно... Вроде ничего особенного, но девушки не умеют так подчинять. И ощущения немного другие.
Он сел на мои колени, чтобы не упасть. Я положил руку на его бедро. Наши языки вели борьбу, Костик сжимал ладонями мои плечи, ерзал на моих коленях, кусал мои губы и прижимался из-зо всей силы.
Я не думал о том, что он мой друг... Я вообще ни о чем не думал, а просто ловил кайф.
Скоро объятия стали крепче, а поцелуи глубже. Я подумал о том, что стоит остановиться, но неожиданно между мной и Костей встали обстоятельства... Кхм, вернее, одно мое "обстоятельство". Костя оторвался от меня, заглянул прямо в глаза и начал расстегивать молнию на моих штанах. Я едва успел перехватить его руки:
- Костенька, ты что творишь?
-Тише, ты главное не бойся, я сам всё сделаю – он опять прильнул к моим губам, чтобы я ничего не смог ответить.
Я схватил бутылку со стола и, оторвавшись от сладких губ, которые взяли меня в плен, сделал два жадных глотка уже поперек горла стоящей у меня водки. Костя засунул руку мне в трусы, бутылка выскользнула у меня из рук.
-Костя, стой, стой, стой. Тут даже негде.
-Стол.
Не, ну конечно бывало всяко, но, чтобы на кухне, на столе и трахали меня, а не я, это было новенькое. Что-то внутри меня говорило «Стоп, всё зашло слишком далеко», а мое тело расслабилось, таяло в ласках и говорило: «Черт, Костя не смей останавливаться».
Долго так продолжаться не могло, он понимал это, и потому, недолго думая, поднял меня со стула и нагнул над столом. Меня сразу же охватила паника.
- Костик, может, не надо?...
- Расслабься, милый.
Легко тебе говорить. Впрочем, когда его руки вернулись на место, возможность думать связно я потерял окончательно.
Моя рубашка полетела на пол, штаны последовали за ней, когда он ухватился за последнюю деталь гардероба, я испуганно вскрикнул: "Может, ты тоже разденешься, а?"
Костя обошел стол, улыбнулся мне и устроил маленький стриптиз, даром музыку не надо.
Все это время я стоял, вцепившись в столешницу. Скинув штаны, он спросил: "Не передумал, милый?", на что я мог лишь прошептать бессвязное "Да я не... Ну.." , и снова вернулся ко мне, навалившись всем телом сверху и целуя спину, позвоночник, лопатки, шею и все, что попадалось на пути.
Его пальцы бродили по всему телу, задевали приличные и не очень места, я уже хотел было сдаться и простонать "Ну давай уже", как он сам сказал мне: "Я сейчас" и вышел, вернувшись с чем-то в руках.
Мне было пофигу, с чем, но я понял, что это, когда он стянул с меня трусы, и его влажные пальцы оказались во мне. Я дернулся "Предупреждать надо!" , а Костя прошептал мне на ухо: "Спокоойно, деточка"
- Бля, это как-то... неудобно!
- Потерпи, все будет.
- Но я не могу! Костик, давай не будем!
- Неужели ты думаешь, что я сейчас смогу остановиться?
Ощущения действительно доставляли дискомфорт, или видимо я не такой извращенец, чтобы мне нравилось, когда мне что-то пихают в задницу.
Впрочем, через пару минут стало терпимо.
- Костенька, а обязательно делать все сразу?
- Я же уже сказал тебе.
- А вдруг это больно?
- Первые минуты.
- Костенька, я боюсь!
- Не бойся, - он перегнулся через меня и поцеловал в губы.
Я отвернулся и вцепился в столешницу снова, потому как пальцы исчезли, а значит, сейчас будет самое главное...
Я почувствовал, как он упирается в меня, а потом он нагнулся, выдохнув прямо в ухо: "Готов?"
Я кивнул, потому что сил терпеть эту натянутость между нами уже не было, и он вошел в меня.
Черт побери, больно...
Слезы, только бы не увидел, зажмуриваюсь и сжимаю зубы, чтобы молчать.
- Расслабься, придурок... - шепчет мне, я пытаюсь следовать его совету, и, что самое странное, боль потихоньку меня отпускает. Теперь я чувствую лишь странную заполненность, а когда шаловливые руки Костика добираются туда, куда не надо, мне становится по-настоящему хорошо. Он уже не сдерживает себя, трахая меня, как последнюю блядь.
Я кричу и подмахиваю ему, как заправская шлюха, мой макияж точно так же потек, и я настолько же пьян.
Когда я кончаю, я выкрикиваю его имя и матерюсь всеми известными словами.
А дальше туман, и я проваливаюсь в небытие. *** Утро. Болит всё! В голове били колокола. Пульсировало в висках и в заднице. Тихо, либо Костик спит, либо он ушел. Нужно открыть глаза, трудно, но надо. Веки медленно открылись, в глазах всё помутнело. Нужно воды, а лучше сразу водки.
-Костя.. - я себя не услышал, хотя вроде крикнул. Дубль два. - Костяяя.. -Вот уже лучше. А в ответ - тишина.
Встать и привести себя в порядок, или лучше повременить с этим..? Мысли невольно возвращались к вчерашним событиям. И как мне теперь вести себя с Костей? Что говорить? Как к нему относиться? И вообще, о чем он сейчас думает? Звук открывающейся двери прервал мой внутренний монолог. Топот по квартире, и вот он смотрит на меня, ещё не очухавшийся от вчерашнего дурмана.
-Ну и где ты был? - я присел на кровати.
-В магазин ходил. - он поставил пакет на постель. – Я думал, что ты обрадуешься баночке холодного пива. – Костя залез в пакет и достал банку пива.
-Ммм.. Давай.. А что-нибудь покрепче есть?
-Может завяжем пока с «покрепче»? Или ты не помнишь, что вчера было?
Действительно. Вчера я был жутко пьян. И сегодня мне жутко плохо, и не только из за водки. А может, притвориться, будто я ничего не помню? А может Костик сам ничего не помнит? На его лице нет ничего необычного. Как будто мы вчера просто набухались и спокойненько расползлись по кроваткам.
- А что вчера было?
- Ты совсем ничего не помнишь?
- Неа.
- Тебя кинула Лера.
- Блять, Костя. К сожалению это я как раз отчетливо помню.
- Ты приполз ко мне. Мы сидели на кухне и жрали водяру. Дальше помнишь?
- Ммм.. неет..
Я видел, как в его голове крутятся шестеренки. Я его понимаю, мне было бы тоже неловко говорить мужику о том, что ты трахал его. И что ещё забавнее, на кухонном столе. Бедный, я заставляю его мучиться, что же делать? Я неправильно поступаю. Он все равно узнает, что я всё помню, и, черт, как бы мне не хотелось этого признавать, но я бы повторил это ещё раз, только желательно не на столе, кровать все-таки приятней и мягче.
- А что было то?
- Да ничего особенного. Мне пришлось тебя, пьяного в говно, тащить до кровати, раздеть и накрыть одеялком. Ты мне еще за это ответишь, не волнуйся.
- Да, ну конечно! - я смеялся, изображая беззаботность, а в голове звучала мантра: "Он не должен знать"
- Конечно ну. Возиться тут с тобой, делать мне нефиг как будто...
- Костенька, ну не обижа-а-айся...
- В следующий раз на полу будешь спать.
- Хорошо, хорошо, только ты мне подушку дашь и одеялом укроешь, окей?
- Блять, Глеб... Ты затрахал меня уже...
Милый, кажется, но вчера все было как раз наоборот. Но ты думаешь, что я этого не помню. И ладно. Так будет лучше сейчас.
А вот что я буду делать потом, я не представляю...
Открываю пиво, делаю глоток и чувствую, как в ушах потихоньку перестает гудеть, а голова прекращает болеть. Это чудо природы, что вчера было так смело под градусом алкоголя, теперь мнется и ищет тему для разговора.
- Ну чего застыл? Курить можно?
- А?... Что?... Ааа, курить можно. Сейчас пепельницу принесу.
Он встал и, минуя меня, направился на кухню. А я шлепнул его по заднице...
Это случилось как-то рефлекторно. Я не удержался. Он сам виноват, зачем одевать такие обтягивающие джинсы? Он подпрыгнул и повернулся, уставив в меня вопросительный взгляд.
- Это.. Принеси ещё телефон.
- А просто попросить нельзя было?
- Не возникай. Я же ничего такого не сделал. .– так и хотелось продолжить «в отличие от тебя». Но я вовремя заткнул себе рот банкой пива.
Костя развернулся и вышел из комнаты. Я сделал попытку встать. Не удалось, за неимением рядом штанов. Костя вернулся не с пустыми руками. Сигарета, как же она мне сейчас нужна.
- Зачем тебе телефон? – я взял у протянутой ко мне Костиной руки трубку.
- Надо Снейку позвонить. У нас где-то скоро концерт должен быть.
- Зачем звонить. В Архангельске.
- Ты уже в курсе?
- Я, в отличие от тебя, не бухаю беспросветно все свое свободное время.
- Ну ла-а-адно, перестань. Ты не видел мои штаны?
Отвернулся. Оперативно. Хаха, как будто я не вижу, что он покраснел.
- Вот, держи.
Я сел на кровати, а когда нагнулся, чтобы одеть штаны, меня пронзило болью в одном месте. Со стоном откинулся назад, на мягкий матрас, и закрыл глаза.
Когда открыл вновь, увидел, что Костик смотрит на меня испуганно. Черезчур.
Повисло напряжение. Черт. Нужно что-то сказать.
- Что ты так на меня смотришь?
- Глебсон, ты в порядке?
- Нет. Жопа болит.
- Эмм.. Ааа.. Что с ней?
- Нуу.. Не знаю. Не помню. Ничего. Упал. Наверное.
- Кхм. Да, скорее всего. – он отвернулся от меня . - Кушать будешь?
- Давай.
Кушать я не хотел, но что-то в себя запихать надо. А то пить и не есть, это не очень хорошо, это очень даже не хорошо. Костик скрылся из виду. Ну что, попытка номер два. Ммм… Боже мой, как больно. Ооо, Костя.. Я тебе припомню мои страдания. Нужно доползти до ванны, да, именно доползти, потому что идти я не мог. А сегодня ещё в студию. Ай.
Мои поползновения были не долгими. Скоро позвонил Дима и сказал, что будет через минут тридцать. Приехал он, правда, раньше.
- Глеб, ты что пьяный?
- Дима, отвяжись. И так худо. Но я не пьяный.
- А чо идешь так странно?
И что ему ответить? Потому что меня выебал клавишник группы?
- Упал.
Навряд ли мне поверили, но сказать что-то в ответ не решились. В студии я всё время сидел, а все бегали передо мной, суетились, похрену, у меня все болит, мне плохо, и вообще я устал.
-Ты вещи то собрал? – Снейк умеет неожиданно нагрянуть.
- В смысле? Куда?
- Глебсон, ты меня поражаешь. Сегодня вечером поезд. В Архангельск.
- Сегодня?
- Да. Глеб, кончай пить.
Время пошло. Вот и пиздец.
- Ребят, я домой. Мне за вещами.
- А, ну удачи. - Валера, оптимист блять.
- И тебе того же.
- Хах, я жить хочу еще, пожалуй! - юморист херов. Лучше бы руку подал и подняться помог.Впрочем, что он и сделал, когда я снова чуть не упал. Блять, вот надо же было, а... И сколько мне еще так ходить?!
- Ты точно в порядке?
- Да, Валер, не волнуйся.
- Глеб, ты... - он отвел меня в сторонку, чтобы не было слышно. - У тебя проблемы? Тебя били? Что-то серьезное или нет, скажи честно, лады?
- Ничего. Я просто нажрался и поскользнулся в ванной.
- Интересным же ты местом приложился.
- Да вообще не говори...
Он еще продолжал смотреть на меня подозрительно, пока я уходил, но вот и спасительное такси, оно увозит меня домой, я собираю вещи и, после второго по счету за день душа, выезжаю на вокзал.
Нам дают билеты, купе, как всегда в таких поездах, двухместные, и, как по иронии судьбы, нам с Костей предстоит ехать в одном.
Всё будет нормально. Надеюсь на это. Главное делать вид, что ничего не было.
Зайдя в поезд, мы сразу же разбежались по купе. Снейк с Валерой в одно. И мы с Костиком в другое. В купе было уютно, хотя для меня слово «уют» имеет не такое значение, как у других людей, обычно это дом, поскольку дома у меня нет, для меня самое главное ,что бы было чисто. Костя что-то читал в ай-фоне, мне сейчас, кроме как пить, курить и думать о том, как сильно я хочу провалиться куда-нибудь под землю, ничего не хотелось. За неимением алкоголя, придется радоваться тому, что есть. Я взял пачку сигарет и пошел покурить в тамбур. Курил и смотрел в окно. Леса проносились мимо, не успеваешь насладиться одним деревом, как вот уже два других, прям как наша жизнь, не успеваешь насладиться.. Костя зашел в тамбур, закурил сигарету и уставился в меня томным взглядом.
- Что-то ты сегодня какой-то грустный.
- Нет поводов для веселья.
- А у меня есть коньяк.
- Подними мне настроение. Ну, хотя бы одной стопочкой.
- Не, потом Снейк и тебя, и меня поимеет. - последние слова он почти прошептал, я сделал вид, что ничего не заметил, что всё нормально, так и должно быть.
- Блин. Костя, будь мужиком. Ну мне реально плохо.
- Хорошо, только при условии что ты будешь себя тихо вести, и Дима ничего не узнает.
- Да ладно, ладно. Пойдем только уже.
Мы зашли в купе. Костя закрылся, если честно, меня это напрягло, боюсь оставаться с ним в закрытом помещении, тем более таком маленьком, никуда не убежишь. Я устроился поудобнее и наблюдал, как Костя достает бутылку, стопки и хлеб. Ненавижу пить, но как-то нужно снять напряжение. Костик налил, мы выпили, съели по кусочку хлеба.
- Глеб, как там твоя попа?
- Ну лучше вроде, а что?
- Ничего, просто беспокоюсь за тебя. Неужели ты не помнишь, как вчера упал?
- Неа, вообще не помню. Может, ещё по одной?
Костя налил ещё.
- Понятно.
А потом понеслась. Стопка за стопкой. Пошлые анекдоты, веселые случаи из жизни. И мне было уже по барабану, что будет дальше. Ну вот не мог я от него что-то скрывать, он раскрылся мне, он доверял мне, видел во мне опору. Даже кошек назвали одинаково, не сговариваясь. Черт. Я же Муху забыл покормить. Бедняжечка. Так вот. Я должен ему всё рассказать. Я взял бутылку и налил для храбрости. Если быть честным, то эта гадость больше уже в меня не лезла, я вливал её в себя силком.
- Кость, вот знаешь, что я тебе хочу сказать?
- Неа.
- Сегодня утром ты спрашивал меня про вчера. Я тебе солгал.
- В чем?
- В том, что на самом деле я всё помню, и даже в деталях. Вот. - язык заплетался и некоторые звуки глотались, но, по выражению лица Кости было понятно, что он меня прекрасно понял.
- Глебсон, вот ты сука. - он ударил мне по лбу. - Я сегодня весь день из-за тебя парился.
- Ты меня не дослушал.
- Молчу.
- В связи с вчерашними твоими действиями у меня сегодня болит всё тело, я собираюсь тебе мстить. - Костя заржал, да так громко и заразительно, что я не выдержал и тоже рассмеялся. - Не ржи!
- Хорошо, а мстить мне ты так же собрался?
- А что? Боишься?
- Глебсон, я тебя по жизни боюсь.
- Ага, я это заметил когда ты меня вчера на кухонном столе выебал. - в этот момент что-то щелкнуло в голове. - Кость нагнись ко мне, кое что на ушко скажу.
Костя доверчивый. А особенно сильно он доверяет мне. Так что, пока он думал, что я собираюсь что-то нашептывать ему на ухо, я впился ему в губы, проник внутрь, исследовал там каждый миллиметр, он ответил мне на поцелуй, в этом небольшом купе сразу стало душно, хотелось раздеться, одежда сковывала. Я оторвался от него,мы оба дышали тяжело и прерывисто. Либо сейчас, либо.. Без всяких «либо», только «сейчас». Костя смотрел на меня вопросительно, типа: «Ну, что-нибудь будет, или ты меня обломаешь?» Я встал и пересел к нему на кровать. Костя потянулся к застежке у меня на рубашке.
- Не спеши, глупый. - Я убрал его руку с пуговицы.
А сам, не теряя времени, вернулся к его губам. Они казались сладкими, нежными, но в тоже время грубыми и неподвластными. Я скользнул языком ему в рот, а руками под рубашку. Дыхания не хватало, я оторвался от его губ и перешел на шею, я изучал его, как путешественник карту перед походом. Он отложил свои очки на столик, закрыл глаза и откинулся на подушку. Я сидел почти на нем верхом и чувствовал, как его «интерес» ко мне возрастает. Я растиснул все пуговки у него на рубашке, я растягивал время. В отличие от меня он был нетерпелив и снял с меня рубашку в считанные секунды. Я посмотрел на него «Уверен?», он мотнул головой в знак согласия. Я расстегнул пуговку на его джинсах.
- Постой. - он потянулся к сумке и достал из неё флакончик.
- Ты всегда это собой возишь?
- Нууу… Когда как..
- Забавно, а я и не знал.
- Ты много чего не знаешь. - он потянулся к моим губам, и теперь он захватил меня в плен.
Он расстегнул мои штаны, я сделал с ним то же самое. Потом, не долго думая, я слез с него и поставил беднягу раком, он даже не сопротивлялся. Дальше всё было быстро, сумбурно, я даже не заметил, как мы оказались без трусов. Поскольку в этом деле я не опытен, я следовал вчера полученным мною знаниям. Я скользнул в него двумя пальцами, он издал сдавленный, похожий на мычание звук, другой рукой я изучал его тело, целовал его спину, трогал в неприличных местах, всё это нам обоим доставляло удовольствие. Решив, что хватит, я вытащил пальцы, потом я скользнул в него, притиснулся в маленькую щелочку, он вскрикнул.
- Костя, расслабься, мне тесно.
Медленно но уверенно я продолжил движение в нем, не останавливаясь, я трогал его, целовал, лапал, он стонал, я ускорялся, сердце неслось вперед на огромной скорости, дыхание перехватывало. Я знал, что ему уже не больно и дал свободу свои эмоциям. Я трахал его, безжалостно, как последнею блядь, как девку из притона, которую имели не по разу на дню и которой уже на всё похуй, он не сказал мне ни слова против, он терпел, я знал, что на утро его тело будет в синяках, но никак не мог себя остановить, это была какая-то животная страсть. Казалось, что мир рухнет под нами, а потом всё, в одно мгновение всё закончилось. Я слышал только, как Костя вскрикнул и рухнул на кровать. Кровать маленькая, черт с ней, мы худые, уместимся. Костя лежал у меня на груди. Мне было хорошо, судя по тому, как нежно он поглаживал меня, ему тоже было хорошо. Мы просто лежали, не говоря ни слова, вот так просто лежали, ни о чем не думая и это были прекрасные минуты. Я не заметил, как уснул под его ласками, и меня не волновало, что будет завтра, до него ещё далеко. *** - Костя! Глеб! Глеб, вашу мать!!!
Я проснулся от стука в дверь и от крика Снейка. Вскочил, растолкал Костика, мы за рекордное время оделись и предстали перед Хакимовым в почти беспалевном состоянии. Он как-то странно глянул на нас, но ничего не сказал. Только поинтересовался, почему Костя хромает, как я вчера. Когда он спрашивал, я, отвернувшись, злобно хихикал...
Мы вышли на вокзале, нас встретили фанатки, Костик замотал свою бедную истерзанную мной шею арафаткой. Где-то около получаса мы топтались на платформе, раздавая автографы, потом поехали в гостиницу.
До концерта оставалось еще часов шесть, я достал из бара бутылку коньяка...
Время тянулось медленно, вот уже вторая... Короче, к началу концерта мы были невменяемы. Снейк, когда увидел нас, пригрозил публичным расстрелом, но время пришло, делать нечего, пора на сцену.
... Это все произошло во время исполнения песни "Никто не выжил". Я решил осчастливить фанаток и немного изменил начало куплета, добавляя слова.
- Ты хочешь быть со мной навеки? А чо молчишь?
В это время ты подошел ко мне сзади, играя на бас гитаре, и я почувствовал...
- Нас прокляли свои же дети... Не упирайся в меня членом!!...
Блять, это вышло совершенно случайно! Мы были пьяны, мы улыбались, и, черт возьми, тебе понравилось, как я это сказал!
Чтобы не волновать судьбу (А то еще не сдержусь, когда ты рядом), я отошел к Валере и с ним допел куплет.
Тебя спасла гитара, она удачно прикрыла все твои проблемы, но после концерта невозможно по-тихому свалить...
Весь остаток концерта я обдумывал это. Ничего не надумал, решил затащить тебя в гримерку и запереться там. Похер. Тем более сегодня моя очередь быть снизу...
В общем, после концерта мы в бешеной спешке забежали в гримерку, чуть не сбив с ног Валеру, и захлопнули дверь прямо перед его носом. Вместе со Снейком они подолбились в дверь и поорали на нас, а потом все стихло.
Я кивнул тебе, ты втянул меня в пылкий, но короткий поцелуй, времени было категорически мало. Даже не стал раздевать полностью, только стянул штаны до щиколоток и нагнул над столиком.
- Кость, ты только подготовь меня, а?
- Бля... Ну сейчас.
Снова ощущение его пальцев во мне, второй раз это уже приятно, я начинаю ерзать, стонать, насаживаться на них и торопить Костика.
Он с ходу всаживает мне, это вначале больно, я рычу и кусаю его руку, которой он зажал мне рот. Столик подо мной деревянный, лежать на нем не очень удобно, мой взгляд упирается прямо в дверь, которая ни с того ни с сего начинает трястись. Бренчание ключей, я пытаюсь что-то сказать Костику, он затыкает меня поцелуем, я мычу, царапаюсь, пытаюсь вырваться... Паника на моем лице отражается в глазах вошедшего в гримерку Хакимова, он выталкивает идущего у него за спиной, по всей видимости, Валеру, и замирает с открытым ртом.
Картина воистину удивительна. Грозный фронтмен его группы распят на этом прибежище приезжающей в город содомии, скольких перетрахали на этом столике, не знаю, но я выгляжу по-настоящему развратно. Макияж потек, рубашка задралась до уровня груди, пот градом катится по лицу, я задыхаюсь, сверху на мне задыхается Костик и сжимает мои плечи. Снейк стоит в ступоре, я чувствую, что уже скоро наступит развязка, я не хочу, чтобы он видел,как я кончаю, потому я подзываю его пальцем к себе и, что странно, он медленно подходит, догадавшись перед этим запереть дверь. За пару шагов я хватаю его руками и притягиваю к себе, целуя. Он встает на колени, так ему удобнее, я кусаю его губы, ощущаю его страх, потом он немного расслабляется, я лезу языком ему в рот и глажу его шею и грудь. Костя задает нереальный темп, я рычу и плачу, Снейк отталкивает меня, я утыкаюсь лицом в столешницу, а Костя притягивает его и тоже целует, но не так, как я - властно и грубо, а нежно и чувственно. Дима стонет, Костик мычит в его губы, задыхаясь в судорогах оргазма, я кончаю вслед за ним, и последним, что я вижу, прежде чем в глазах пляшут вспышки и звезды, становится эрекция Хакимова.
Чувствую, как на меня натягивают штаны, сползаю на пол и вижу Диму, сидящего у стены и обхватившего руками коленки. Его спину сотрясают рыдания, я сажусь рядом и, видя кивок Костика, склоняюсь к нему и спрашиваю:
- Ну что ты? Все в порядке. Что с тобой такое?
Бекрев вытаскивает из моей сумки "Мальборо" и спокойно курит в форточку, а я обнимаю Хакимова и шепчу:
- Подумаешь, что обычного человека бы вывернуло наизнанку на твоем месте, а тебя нет, тебе понравилось, но это же нормально, все люди бисексуальны, поверь... И не надо сейчас стыдиться этого, понял? Обещаешь мне, что не будешь?
Он поднимает влажные глаза и кивает, а я, воспользовавшись секундным замешательством, впиваюсь в его губы и подминаю его под себя.
Он заводится моментально, я кладу руку между его ног, Снейк выгибается мне навстречу, его руки забираются мне под рубашку. Стоны все громче, Костик, видя это, подходит, выдыхает дым ему в губы, и, склонившись, спрашивает:
- Хочешь Глеба? Ты не пожалеешь, поверь, просто попробуй... - он сдергивает меня с Димы, ставит раком и срывает штаны до колен (и зачем только одевал? хД). Я до сих пор расслаблен предыдущими упражнениями, потому, когда Хакимов резко входит в меня, мне почти не больно. Костик снова отходит к окну, закуривая очередную сигарету. На нас он даже не смотрит.
Он двигается во мне резко, рывками, я ощущаю его злость, отчаяние и возбуждение. Конечно, он меня никак не подготовил - да и откуда ему знать, как такое происходит, и мне немного неприятно, но я молчу - ведь если я заставлю его остановиться, он может пойти и обдолбаться. Или сброситься с крыши. Иначе, без психологической разрядки, такое потрясение не пережить.
Снейк сжимает мои ладони, пот катится градом по моей спине, мне жарко и душно. Словно предугадав это, Костик распахивает окно, не забыв задвинуть жалюзи, я тяжело вдыхаю свежий воздух и содрогаюсь от холода, сжимая Диму внутри себя. Он стонет, задает просто бешеный ритм, я вырываюсь, но он сильнее, и когда мы одновременно кончаем, с мазохистским удовольствием я начинаю рыдать.
Теперь уже он притягивает меня к себе и спрашивает: "Все нормально?". Отвечаю: "Вполне" и позволяю Снейку с Костиком одеть меня, умыть и напоить водой.
Когда Валеру наконец-то впустили в гримерку, он застыл на пороге с не читаемым выражением лица...
- Дим, что тут происходит?
- Уже всё нормально.
- Да? А почему у вас вид как будто вы...? Блин, вообще, чем вы тут занимались? Что со столом?
Я обернулся по сторонам. Бля. Вот это да. Вот это мы.
- Нам уже пора ехать. – Дима выскочил из гримерки. Мы тоже поспешили за ним. Я обнаружил, что вообще не могу идти.
- Глебсон, ты ещё больше хромаешь. Они тебя что, били?
- Валера, всё нормально.
- О, вы с Костей даже одинаково хромаете. Что бы это могло означать?
- Валера замолчи! – я услыхал эхом голос Кости.
- Ну ладно.
Я миновал фанатов быстро, под охраной. Остальные минут пять пробыли снаружи. Я удивился терпению Кости и Снейка. Они улыбались, подписывали билеты, розовые блокнотики безумных фанаток, фоткались со всеми, кому не лень. В общем, всё было как обычно, если бы не одно «но» которое ещё ярко помнили мои хмельные мозги, «но», которое вообще вряд ли я когда-нибудь забуду, это «но» заключалось в том, что меня поимели, сейчас в гримерке, уже двое участников группы, я иду на рекорды. Я настолько погрузился в себя, что даже не заметил, как автобус поехал. На вокзале мне пришлось сделать пару фоток, дать пару автографов, изо всех сил пытался улыбаться, и у меня получилось. В поезде нам досталось одно купе на четверых. Тут уже сам Дима взял инициативу в свои руки и достал бутылку водки. Мы почти всё время молчали. Один Валера, не закрывая рта, подкалывал нас, но мы быстро нажрались и вырубились..
Когда приехали, все разбрелись по такси, я домой, Костик домой, Валера с Димой поехали к Валере, зачем, я так и не понял.- Проходи, только осторожней, не сломай себе ничего.
- Да.. Тебя не учили дома порядок поддерживать?
- Ну, жена же уехала.
- А любовница чего? То же бы могла.
- Так мы расстались уже.
- Правильно. А то она сука. Пойдем на кухню.
На кухне мы сели друг напротив друга, Снейк смотрел в одну точку и молчал. Что-то тут не то.
- Дим, ты что-то хотел обсудить вроде.
- На самом деле нет. У тебя выпить что-нибудь есть? Только не водка, она у меня уже поперек горла стоит.
- Коньяк будешь?
Он мотнул головой в знак согласия. Я достал бутылку стопки и колбаску, надеюсь что она ещё нормальная. Мы выпили. Дима опять уставился в одну точку. Ладно, попробуем зайти с другой стороны.
- Дим, что там у вас всё же случилось в гримерке?
Хакимов ударился головой об стол, налил себе полную рюмку, до краев, и выпил всё залпом, а потом сказал..
- Мы трахались. – я засмеялся, ничего глупее он не смог придумать? Если это шутка, то, по идее, он уже тоже должен вовсю хохотать.
- Прости, что вы делали?
- Когда я зашел в гримерку я увидел, как Костя трахает Глеба, прямо на столе. Я выпихнул тебя, чтобы ты этого не увидел. Я сам был в шоке. Не помню, как я оказался в этой карусели. Глеб подозвал меня, и я, как на автопилоте, подошел к нему, и он меня поцеловал, я отпихнул его, я старался не смотреть на их, уйти, убежать, но мне понравилось. Потом тоже самое сделал Костя. А дальше я вообще всё размыто помню. Слезы, Глеб, его крики, стоны. В общем Костя предложил мне сделать с Глебом тоже самое, что и он. И я не смог противостоять. Блин, Валера. Мне понравилось. Это Круто. Ты мне не поверишь, пока не попробуешь.
Я смотрел на него как безумец. У него по щекам текли слезы. Я машинально наливал и так же бездумно пил.
- Дима, ты бредишь?
- Валера, нет.
- Ты же сам видел, какой Глеб.
- Валер, а хочешь я сделаю тебе хорошо? Девушки так не умеют.
- Дима, ты уже пьяный. Давай я вызову тебе такси.
Пока всё не зашло далеко, я потянулся за телефоном. Снейк выхватил его у меня из рук.
- Не будь таким противным. Всё будет хорошо.
- Очнись, я натурал.
- Я тоже так думал,но на самом деле это не так. Я тебе сейчас докажу это.
Он ломанулся ко мне так неожиданно, что я просто не успел среагировать. Полез на колени, свел руки за спиной и прижался губами к губам. Поцелуй был странным, со вкусом никотина и мятной жвачки, я сидел в ступоре еще пару минут. Потом вывернулся из-под его губ, и они переместились на шею.
Дима - барабанщик, у него сильные руки, а когда он пьян, он сильнее вдвойне, потому что привык спускать все тормоза. Я не мог вырваться совсем, а его губы уже были на моей шее.
Не было того, о чем он мне рассказывал - ни удивления, ни восхищения. Да, странное чувство - ощущать на себе мужчину, друга, почти брата...
Я просто ждал, когда ему надоест.
Потом он извернулся, расстегнул мою рубашку, и меня парализовал липкий страх. Я смотрел на него и мог только шептать едва слышнее ветра:
- Д-дима.. С-с-стой... Не надо, Дим... не надо...
Он целовал мою грудь, а я выгибался от смеси страха и возбуждения. В моем понятии это было так неправильно - то, что мы делаем...
Я должен был остановить его, пока он не заметил, что мне это понравилось, точнее, моему телу, ведь после гастролей, тем более долгих, по сути похрену, кого трахать.
Хакимов слез с меня, сел между моими коленками, положил руку мне между ног, и я понял, что пропал... Теперь уже точно не будет сил сказать: "Остановись".
- Притормози. Дим, ты хоть знаешь, что надо делать?
- Нет, если честно. – он опять полез ко мне, но я нашел силы оторваться от него.
- Твою ж мать. Что мы делаем? У нас так ничего не выйдет. Нужно чем-то смазать.
- Что? Зачем?
- Придурок, это итак больно.
Я скинул его с себя, быстро сгонял в спальню и порылся в вещях жены. Всё было очень быстро, не было времени даже на раздумья. Хотя в голове билась мысль, что нужно это прекратить, но Снейку, по-видимому, это было необходимо.
- Вот. – я протянул тюбик.
- Валер, это же крем для рук. – я только хотел сказать что у нас, придурков, нет выбора, как тот опередил меня. – Ну и ладно. – вновь притянул меня к себе, и все с ещё большей скоростью закрутилось.
Он опустил меня на семейное ложе... Вот уж не думал, что буду его осквернять, да еще и с мужчиной. Даже любовницу я всегда возил в отель...
Дима разделся до трусов, потом стянул мои штаны, обнял, и мы начали исступленно целоваться. Он вжимал меня в упругий матрас и кусал шею. У меня даже не было сил заставить его прекратить делать это, ведь жена увидит следы, и это конец...
Я несмело отвечал, мне было дико страшно, я понимал, что при таком раскладе явно буду "снизу", ведь если у Димы есть хоть какой-то опыт, то у меня его нет совсем.
Когда он снял с меня трусы, я возблагодарил темноту за то, что он не видел моего пылающего лица.
Когда он коснулся меня ТАМ, я хотел вырваться и убежать далеко, чтобы никто не нашел; а душа стремилась к этому прикосновению, тело подводило и выгибалось под его ласками.
Когда он вошел в меня, я закричал.
Я испугался: не каждый день со мной такое случается. Поскольку движения на мне и во мне прекратились, я понял, что Снейк тоже напугался. Сквозь слезы и боль я выдавил из себя: «Все нормально». Дима ещё пару секунд ничего не делал, а потом начал потихоньку, раскачиваясь, всё глубже входить в меня. Я знал, что, если расслаблюсь, нас обоим будет легче. С каждой минутой мне становилось лучше, и всё стало более реально. Он трогал меня, касался моих эрогенных зон, и тогда мне становилось даже очень приятно. Он стонал, и я повторял его стон эхом. Меня переполняли эмоции, которые требовали выхода. Я умудрился вывернуться и схватить его за руку, я сжал её, сильно сжал, в ответ он царапнул мне спину стоящей на ней рукой. Я заорал, он стал интенсивнее двигаться во мне. И мне это уже не казалось таким странным, как раньше.
Снейк прижался ко мне, движения участились, и мы одновременно кончили, он - в меня, а я - на простыню. Воздух плавился, было жарко, Дима одел брюки, открыл окно и закурил. Я присоединился к нему, мы просто стояли и молчали.
Вдруг, спустя несколько мучительно тихих минут, его ладонь накрыла мою. Я повернулся, он так же смотрел в окно. Только сжимал мои пальцы и выдыхал едкий дым...
*** "Эх, Костик, всех ты нас растлил..." - думал Глеб, прислонившись к железной двери в квартиру Аркадина.
Звонок в квартиру испугал меня до чертиков. Я на цыпочках подошел к двери, и чуть не повис на ней, испустив вздох облегчения, когда увидел Глеба.
- Ну заходи.
- Здорово второй раз, Валер. Что-то жарко у тебя.
- У меня в квартире всегда так.
- А, нуу...
Самойлов разулся, вручил мне пакет с чем-то явно алкогольным и удалился в ванную. Я зашел в комнату, успокоил Снейка тем, что это не жена внепланово вернулась, а кое-кто решил доебаться и снова квасить в три часа ночи. "Я полежу полчасика, окей?" - спросил Хакимов, я оставил его в комнате и пришел на кухню один. Там меня уже дожидался Глеб.
- А где Димыч?
- Отдыхает.
- Спит что ли?
- Не знаю, нет вроде.
- Я смотрю, вы тут уже успели набраться... Ты чего красный весь?
Эмм... Да. Красный и вспотевший. Волосы запутаны, рубашка одета черти как и в спешке застегнута не на те пуговицы. Заметив, что я банально затупил, Глебсон внимательно вгляделся мне в лицо, затем опустил взгляд на шею.
- Значит, то что я слышал и то, что я подумал, стоя за дверью, было действительно тем, что я слышал, и тем, о чем я подумал?
Эээ.. что?
- Глеб. И много ты слышал?
- Нет, совсем чуть-чуть, зато это было очень громко. Ты кричал, Дима стонал.
- Я не специально. Это само как-то получилось.
- Вот и у меня так же. Надо бросать пить.
Глеб потянулся за бутылкой, налил нам по стопке.
- Да, я знаю, мне всё Хакимов рассказал.
- Блять, главное, чтобы никто не узнал. Что за группа гомосексуалистов..?
- Я натурал.
- Но, но.. Теперь нас трое.. Хромающих..
Теперь налил я. Мы выпили. Сразу следом за мной налил он. Мы ещё выпили.
- Глеб, может уже хватит пить?
- Нет, не хватит. А вот кстати, какого тебе, когда тебя трахают..?
- Эм.. Не знаю. Не понял, если честно.
- Смешной. Чего там непонятного?
- Всё было необдуманно.
Я не заметил, как бутылка стала пуста, и Глеб достал вторую.
- Глеб, ты чо не нормальный. В меня больше не влезет.
- Да, я ненормальный. Впихаем. Вот кстати, Костик намного нежнее Димы.
- Да я смотрю, ты уже опыту набрался?
- Угу. Меня поимели уже почти все участники группы, – он налил ещё, потом сразу ещё. – Кроме тебя. Нужно исправлять. Хочешь меня?
Я думал недолго. Терять мне было нечего. В принципе, мне это было не нужно, но вот то, что в этом нуждался Глеб, я отчетливо понял.
Почему - это уже не мои траблы. Может, захотелось сравнить. Или ради простого человеческого интереса. Или просто ради тепла, ведь я не Дима и не Костя, я никогда никому в постели, пусть это и были девушки, не делал больно или как-то еще не так.
Я отобрал у него из руки стопку, провел руками по плечам, ниже, остановился на ремне и притянул к себе. Глеб безвольно повис на моих руках. Он отдался мне сразу, без остатка - я это понял, и долго благодарил его короткими и нежными поцелуями.
Неправы те, кто считал его мазохистом и извращенцем, я понял это сейчас... Я узнал этого человека, как его не знал никто - ни Костик, ни Снейк, ни его многочисленные телки или бляди. Он притянул мое лицо к своему и прошептал в губы: "Ты лучше, чем все они... Никто со мной так... Никогда..."
Он плакал. Когда я уложил его на мягкий ковер, когда раздевал и водил руками по его телу, он плакал и шептал: "Я счастлив... Я счастлив... "
Я подготовил его пальцами... Я где-то слышал об этом, вот Дима сегодня, в отличие от меня, не озаботился этим. Но я не хотел делать больно. Я хотел снова и снова слышать от Глеба слова о том, что ему хорошо со мной. Я целовал ресницы и сжимал в объятиях. Его хмурые морщинки, пришедшие не от старости, но от привычки прятать за ними хрупкую душу, разгладились под моими пальцами.
- Валер, если ты уже не начнешь, я умру...
Я вошел в него, и он выгнулся, сопроводив все протяжным стоном. Я не торопился, я умирал вместе с ним от щемящей сердце нежности и удивительной его узости, хотя его столько раз трахали... Он водил руками по моей спине, даже не сжимая пальцы, его руки гладили, плавили и доставляли приятные ощущения.
Потом я ускорил тем, подводя его к концу, и он застонал, долго и протяжно, его пальцы на моем лице очертили скулы и опустились на грудь. Я застонал вслед за ним, и, когда я все-таки приложил немного сил, обнимая его так неистово, он прошептал в ночь:
- Любимый...
Я притворился, что не слышал этого.
Отнес Глеба на диван, укрыл простыней, а сам ушел на балкон и долго-долго курил...
Утро. Дима ушел, у него дела. Я убрал водку, думаю, она ещё долго не пригодится. Пошел в душ. В голову лезли мысли типа "И как мне теперь вести себя с Глебом?", "Что ему говорить?" и т.д. Короче, всё банально, как всегда. Я вышел из душа, заглянул в комнату, где недавно на диване лежал Глеб, диван был пуст. Я натянул штаны, надел футболку, пошел на кухню. Там сидел Глебсон и хлестал в одиночестве недавно убранную, по-моему мнению далеко и надолго, бутылку водки. Его взгляд был устремлен в пустоту, в руках зажата горящая сигарета.
- Пить в одиночестве - это призрак алкоголизма. – он даже никак не отреагировал. – Как ты себя чувствуешь? – он посмотрел на меня, пожал плечами.
- Нормально.
- Ты уверен? – он налил уже теперь в две стопки.
- Вполне. Не жалеешь о том, что случилось?
- А ты? – он опять пожал плечами.
- Я никогда не жалею о вещах, которые делал, делаю и буду делать. Ты меня понимаешь?
- Не всегда.
- И я не всегда себя понимаю.
- Надо решать что делать с тем что было с нами.
- А зачем? Меня всё устраивает.
- А у меня жена.
- Ну, я же не заставляю тебя развестись с ней.
- Как я теперь появлюсь перед ней в таком виде? – я показал на шею, где алым пятном было оставлено воспоминание. – Мне нужно будет ей это как-то объяснить.
- Кстати, это не я оставил, а Дима. У него и спрашивай! – он налил и закурил сигарету.
- Действительно. Он у меня еще ответит...
Время снова тянулось. Впереди свободные дни, полные светлой грусти. Она не покинет никого, ни в этой комнате, ни тех, кого сейчас с нами рядом нет.
Эта грусть рождена концом Агаты Кристи... В моей голове снова "Опиум для никого". Я не был в Агате. Дима был. Глеб был в ней с самого начала.
Больно всем одинаково.
Мы пили еще немного. Только лишь вылечить больную голову. Я закрыл за Глебом дверь и впервые в жизни сказал себе: "Я тоже счастлив".
Мне есть благодаря кому и чему быть счастливым.Я вышел из квартиры Валеры будто родившимся заново и проживающим свой первый день на земле. Я смотрел в небо, и оно мне уже не казалось таким серым и плотным. Небо не было красным, как в наших песнях. Небо было лазоревым и прозрачным, как в моих снах-мечтах.
Я смотрел на людей, и уже не видел ни погонов, ни синих воротничков, ни прислужников власти, никого... Я видел счастливые лица детей и их родителей. Пенсионеров, танцующих в парке под музыку гармони...
Я вдыхал воздух, и не ощущал больше легкими едкий дым заводов. Я вдыхал лишь чистый кислород с примесью озона, как и всегда бывает после дождя.
Я шел по брусчатке, и не цеплял подошвами грязи. Вокруг было светло и чисто. И как же хорошо...
Я закрыл глаза и подставил лицо солнцу. Я счастлив.
- Алло, Глеб?
- Вадик?
- Не узнал что ли?
- Да не, просто не ожидал. Итак редко созваниваемся...
- Надеюсь положить этому конец.
- Хочешь заехать в гости?
- Не против, но я немного по другому поводу.
- Эм... И по какому же?
- Я понял, что был неправ. Прости меня. Возвращайся в "Агату". Я уже звонил ребятам. Все ждут лишь твоего согласия...
Я выронил трубку. Я остановился и закричал, подняв руки к небу. Я СЧАСТЛИВ...
~Конец~
|
