Пятница, 29.03.2024, 16:25
Приветствую Вас Гость | RSS

|Глеб & Бекря| и Фанфикшн

Карта сайта

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 371

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Каталог статей

Главная » Статьи » Авторы » МАША ХАРРИСОН

Лишь того, кого можно спасти
Название: Лишь того, кого можно спасти 
Автор: Маша Харрисон
Пейринг: Вадим/Глеб
Таймлайн: 2011
Размер: вроде бы мини
Рейтинг: R (мат) 
Предупреждения: ангст, deathfic
Саммари: давно завалялось, жутко мрачно всё

Термин "суицидальное поведение" никогда не нравился Глебу. Было в нем что-то, жутко отдававшее бездушными врачами, психиатрами-наркологами и прочей дрянью. Он предпочитал танцевать на подоконнике. Знаете, это когда юный, пьяный подросток распахивает окно на своем шестнадцатом этаже, залезает на подоконник и танцует под свою любимую музыку - и неважно, Битлз это, Пинк Флойд, или ещё что-нибудь. Он прыгает, смеется, он весь полон жизни, весь открыт музыке, солнцу и ветру. А на самом деле, единственное, о чем он сейчас мечтает - случайно оступиться. И то, что кажется просто молодым безрассудством, вдруг оборачивается самоубийством.
Глеб танцевал на подоконнике уже очень давно. Неимоверные количества алкоголя, наркотики, пьяные шатания ночью по трассе - любой другой сдох бы уже лет двадцать назад, а Глеб оставался. Он всегда искал себе квартиры под самой крышей - в надежде, что когда-нибудь вывалится из окна. Но нет.
Не то чтобы он очень хотел умирать. Просто жить ему тоже не очень-то хотелось. И он продолжал играть по-крупному в неосознанной надежде, что когда-нибудь проиграет.
А может, его скоро застрелят. Как Леннона. За то, что предал бывшие идеалы.

Казалось, в комнате вообще не осталось кислорода - сплошной табачный дым. Но нет, чем-то же они дышали.
- И что дальше? - в пятнадцатый, кажется, раз спросил Вадим. Глеб усмехнулся, потянулся к сигарете, пожал плечами:
- Да мне всё равно.

Его танцы на подоконниках зашли слишком далеко. И его новые друзья, испугавшись, решили действовать, понимая, что если предоставить Глебу полную свободу действий, им придется вскоре вынимать его тело из петли. Душеспасительные разговоры не помогали, когда Глебу только намекали на то, что его депрессию можно попытаться вылечить с помощью людей с дипломом, он орал таким матом, что даже у слышавших, кажется, все на свете рокеров темнело в глазах. Пьяный Глеб был только более склонен к самоуничтожению. И когда Костя, зайдя в гостиничный номер, опять увидел Глеба на подоконнике - этаж был десятый, они поняли, что они его спасти точно не смогут. Тогда Хакимов, кусая губы, набрал номер Вадима.

- Его не спасти, - равнодушно покачал головой Вадим, - Если он решил, он сделает.
Снэйк хмуро взглянул на него из-под черных прядей.
- И ты ничего не хочешь даже предпринять?
- А что я сделаю? - Вадим достал сигарету, - Вы, по-моему, уже пытались. 
- Может, он тебя послушает.
- Дим, это все сказки, - серый горький дым окутал лицо Самойлова, - Красивые сказки про двух братьев, которые, хотя и смертельно поругались, все равно остаются друг для друга важнее, чем кто бы то ни было... Неужели ты тоже им веришь? Да мы никогда не были особо близки. Но мы работали вместе почти двадцать лет, поэтому все вдруг решили, что у нас невесть какая дружба. На самом деле, открою тебе тайну, каждый всегда был сам за себя. Извини, - он развернулся и уселся в автомобиль, оставив Снэйка одного под холодным апрельским дождём.
- На похороны-то придешь? - полушепотом спросил Хакимов, когда Вадим уже скрылся за поворотом.

Вечер был мерзкий и одинокий. Он уже отвык от мерзких и одиноких вечеров. Лежать на диване, поджав колени к груди в молчаливом отчаянии. Даже кричать уже нет сил. Это когда он был молодой, он мог орать от злости, бить предметы, падать с крыш. Сейчас на всё уже плевать, отчаяние молча и методично душит его. Хреново ведь, бля.
В дверь позвонили. Ну вот, вечер не одинокий. Но мерзкий - ужас.
Глеб сделал вид, что не удивился, увидев на пороге старшего брата. Просто отошел в сторону.
Уже через несколько минут он понял, зачем Вадим пришёл.
- Тебя эти попросили.
- Да, потому что они за тебя переживают.
- Это их личное дело, - усмехнулся Глеб, - ты-то зачем согласился?

- Я не согласился, - пожал плечами брат, - Дима разговаривал со мной три месяца назад.
- А теперь?
- А теперь... отстань, Глеб, лучше скажи, что с тобой?

- Не думай, что все это оттого, что ты не рядом.
- А от чего?
- От жизни.
На часах было полдвенадцатого.

- Ты хотя бы музыку пишешь.
- И что?
На это почти всегда нечего возразить. И сейчас нечего.

- Просто, Вадик, все блядство в том, что я все равно ничего не изменю. Сейчас пою, завтра сдохну, всем, собственно, плевать.
- Может, не теми путями ходишь?
Губы Глеба искривились в презрительной ухмылке.
- А что? Как ты? Прогибаться и лизать всем пятки? Это ты думаешь, что ты что-то меняешь, на самом деле, ты уже давно их, этот ублюдок прав, ты - комнатная собачка, как бы тебе не казалось, что ты просто идёшь по пути наименьшего сопротивления.
Вадим побледнел. 
- Конечно, круче орать в подвалах перед кучкой подростков, что все - продажные бляди? Так-то, конечно, очень многого можно добиться.
- Я, по крайней мере, честен с собой. Я говорю то, что думаю, пока ты, извиваясь там, даже не замечаешь,как они делают из тебя своего!
- Но заметь, ты хочешь умереть, а не я.
- Потому что ты по жизни круто умеешь приспосабливаться. Больно - не больно, плохо - не плохо, Вадик прогнется, найдет удобное местечко на перепутье и будет стараться быть и вашим и нашим, чтобы совесть особо не терзалась. А я так не могу, поэтому я - дурак, а ты хороший?!
- Про дурака - это самокритично. 
- Ты меня пришел из болота вытаскивать или втаптывать в него?! 
- Да не знаю я, зачем я пришел, - скривился Вадим, - Просто... Снэйк мне сказал, что ты на грани смерти, я послал его нахер.
- И почему же ты здесь?
- Да не знаю я! - Вадим наконец-то тоже перешёл на крик, - Просто хочу знать, что когда мне позвонят однажды и скажут: "Вадим Рудольфович, Ваш брат сегодня обнаружен мёртвым", я смогу людям в глаза смотреть!
- Ты считаешь, прийти сюда, напиться и орать на меня - это попытаться меня спасти?
- Не буду я пытаться тебя спасать, ты не хочешь, чтобы тебя спасали!
- Тогда что ты тут делаешь?
- Черт, - Вадим оттолкнул от себя бутылку, она упала и покатилась по полу, оставляя за собой мокрую дорожку. Плевать. Вадим сидел напротив него и исподлобья глядел в глаза Глебу, - Да просто я люблю тебя. Ты же мой брат.
- Иди отсюда.
- Что?
- Вон отсюда!
Больше одного раза Вадим никогда не переспрашивал.

Весна. Снег превращается в грязь, снегопады - в дождь, воробьи начинают чирикать, бомжи - оттаивать и пахнуть. Парадная дверь дома Глеба распахнута настежь, это здорово, потому что Вадим все равно не помнит номера его квартиры, только расположение.
Возможно, его снова выгонят. Не привыкать.
Лифта ждать слишком долго - вверх.
Через два лестничных пролета Вадим понял, что сильно переоценил свои возможности, но вызывать лифт все равно не стал - пошёл на принцип, не такой уж он ещё и старый.
А Глеб ведь на семнадцатом этаже живет. Вверх. Вверх. Вверх.
Если он опять спросит, зачем Вадим пришёл, что ответить? А действительно, зачем он пришёл? Просто шёл мимо и вдруг понял, что вот он - дом Глеба, а Глеба он не видел уже больше полугода, надо бы позвонить, узнать, как он. А потом заметил, что дверь открыта. 
Дверь в квартиру тоже оказалась незаперта. Вадим хорошо знал своего брата и даже звонить не стал, просто потянул её на себя. Конечно, открыто. Либо Глеба нет дома, либо он очень пьяный. 
Глеб был дома. Он сидел на диване в самой большой комнате. Почему-то Вадим не стал сразу обнаруживать своего присутсвия, а осторожно встал у двери, не заходя в комнату. Глеб его не заметил. Он сидел, поджав под себя ногу, кусал губы и внимательно смотрел на пистолет, который держал в руке. По странному блеску в глазах младшего брата, Вадим сразу же понял, что пистолет настоящий, заряженный и Глеб вот-вот нажмёт на курок. Да, зашёл в гости... А ведь Снэйк тебя предупреждал.
- Здравствуй, Глеб.
Глеб даже не вздрогнул. Просто повернулся на голос. Положил руку с пистолетом на колени.
- А ты чего пришёл?
- Проходил мимо, - Вадим зашёл в комнату, - Дверь была открыта, и мне сдается, я очень вовремя зашёл.
Глеб пожал плечами и отвёл глаза. 
- Глеб, - Вадим опустился на пол прямо перед ним, положил руки ему на колени. Левая ладонь легла точно на пистолет, - Что ты творишь, Глеб?
- А что мне делать? - полушепотом спросил Глеб, не поворачиваясь, - Что мне, блядь, делать? - выкрикнул он, - Ты не знаешь, что это такое, тебе не понять, ты всегда умел... А я так не могу! Ты же видишь, что со мной творится! Да все видят, что со мной творится! Но все почему-то только орут на меня, пытаются воспитывать и лечить. Почему мне никто не даст просто прекратить всё это?
- Глеб...
- Вадим, я так больше не могу. Да, я знаю, ты можешь, ты сильнее, ты проживешь. А я каждый день смотрю в зеркало и знаешь, что там вижу? Старого алкоголика, у которого руки дрожат от похмелья. Но не пить же - это ещё хуже, тогда я просто забьюсь в угол и буду там выть от отчаяния, потому что всё неправильно, всё не так, это не то, чего я хочу! Я не хочу превращаться в это окончательно, - Глбе поднял на Вадима светлые глаза. Красные-красные, опухшие. Сколько же ночей он не спал? - Ты думаешь, я не слышу, что кричу в пустоту? И того, что было уже не вернуть никогда, потому что-то я потерял, даже не поняв, когда! Нахер, отстань от меня, выйди отсюда, прикрой дверь и сделай вид, что не заходил. Прости, если тебе будет больно.
- Глеб, - Вадим провел рукой по его колену, - Скажи, я могу что-то изменить? Именно я?
Глеб задумался. Покусал губы, внимательно посмотрел на Вадима, а потом медленно покачал головой.
- Сейчас - уже нет.
А раньше? Глеб, я хочу знать, когда я ошибся, когда очередной мой удар оказался для тебя слишком сильным? Когда я не пришёл, когда надо было прийти? Когда выгнал тебя, хотя именно тогда нужно было оставить, хотя в остальные шестьдесят раз можно было и вытолкать? Что тебя так зацепило, после чего я не могу сделать твою жизнь хоть немного легче?
- Тебе действительно так хреново, как ты только что сказал?
- Умножь на миллион.
- Точно?
Глеб молча кивнул.
- Тогда, - Вадим сглотнул слезы, но это не помогло. Они по-прежнему стояли в глазах, душили, мешали говорить,- Тогда я люблю тебя. Ты ведь знаешь, да?
Глеб снова кивнул. Вадим приподнялся и поцеловал его. Так, как раньше целовал только будучи очень пьяным. Глеб наутро думал, что брат ничего не помнит. Как же... Обхватил рукой его затылок, провел ладонью по волосам, вдохнул такой родной запах, обнял его - теплого и живого. Глеб прошептал:
- Я тебя тоже люблю.
- Ты... - Вадим жадно смотрел в его глаза, - Ты будь там осторожен, хорошо?
Кривая ухмылка.
- Обещаю.
Вадим снова неловко обнял его, наклонился и коснулся губами лба Глеба.
- Уже, - усмехнулся Глеб. Вадим открыл было рот, но брат помотал головой, тяжело привалившись к его плечу, - Всё правильно, Вадик. Иди.
Вадим не двигался.
- Ну? - Глеб поднял на него глаза, - Вадь, - коснулся своей рукой его ладони, - Всё. Ты ничего не сделаешь. И ты в этом не виноват. 
Вадим кивнул, отпустил руку Глеба, развернулся и вышел. Так и не смог последний раз посмотреть в его светлые, опухшие от бессонных пьяных ночей глаза. 
Каждый шаг болью отдавался в голове. По дороге домой он каждую минуту смотрел на часы и не мог избавиться от мучительных представлений о том, что сейчас происходит в одном из этих домов, на семнадцатом этаже, почти под самым небом.
Он не мог ни о чем думать до самого вечера. Пока не позвонил Снэйк. И только увидев его номер на экране мобильного, Вадим уже знал, что это значит.
Категория: МАША ХАРРИСОН | Добавил: lunni (03.08.2011)
Просмотров: 2099 | Теги: category_джен, рейтинг_R, ВС_ГС | Рейтинг: 5.0/5
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Поиск