Четверг, 28.03.2024, 19:55
Приветствую Вас Гость | RSS

|Глеб & Бекря| и Фанфикшн

Карта сайта

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 371

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Каталог статей

Главная » Статьи » Авторы » МАША ХАРРИСОН

Мы будем жить всегда?
Название: Мы будем жить всегда?
Автор: Маша Харрисон
Пейринг: Вадим/Глеб
Таймлайн: 2011
Размер: мини наверное. В блокноте печатаю.
Рейтинг: G
Предупреждения: ангст, deathfic

Когда-то в юности Вадима раздражало то, что журналисты, а вслед за ними и остальные люди, говоря об "Агате Кристи" и творчестве группы, упоминали имя Глеба первым и вообще, считали, что именно младший брат является идейным вдохновителем и лидером столь успешного коллектива. Повзрослев, он перестал обращать на это внимание. В характере Глеба действительно были именно те качества, что необходимы лидеру, он всегда был заметнее, самоувереннее и ярче старшего брата. 

Так что да, он лидер, Вадим это признал. Самолюбие не страдало - он знал, что без него группы не будет. Плевать, что он в тени, он - всё равно главный.
А через двадцать лет после того, как группа началась, он даже радовался, что Глеб - дух, лицо и сердце "Агаты Кристи".
Потому что никто не узнал о том, что в мае две тысячи одиннадцатого года Вадим Самойлов уехал в Лондон, чтобы лечиться от рака. Всем было гораздо интереснее следить за развитием нового коллектива его младшего брата.

Осень в этом году наступила очень быстро. Почти по календарю - третьего сентября ясное прежде небо затянули низкие серые тучи, заморосил дождь. Глеб недовольно фыркнул, наступив в лужу. Перепрыгнул через следующую и потянул дверь парадной.
Дверь была открыта - его ждали. 
- Кость, найди мне какие-нибудь тапки! - крикнул он в глубину квартиры, стаскивая с ноги мокрый и грязный носок.
Бекрев вышел, кивнул головой в знак приветствия, порылся в ящике, вытащил оттуда свои старые кроссовки и швырнул их Глебу. Пока Самойлов переобувался, клавишник покачался на носках, поправил очки на носу и нерелительно спросил:
- Ты давно разговаривал с Вадимом?
- Давно, - кивнул Глеб, - Весной ещё, наверное.
- Ты знаешь, что он в Лондоне?
- В Лондоне? - поднял брови Глеб, - Ну ничего себе... Что он там делает?
- Он звонил мне, - в дверях появился Снэйк, - Просил привезти лекарства.
- Что с ним? - спросил Глеб, прикрывая глаза. Он догадывался, что всё плохо.
- Рак.
- Где?
- Мозг.

Костя и Снэйк не удивились, что Глеб, не глядя на них, вышел из квартиры. Внизу хлопнула дверь. Хакимов только крепче сжал в кулаке бумагу, на которой наскоро записал названия нужных Вадиму препаратов. "Это не лечение, Дим," - усмехнулся Самойлов в трубку, - "Это чтобы я умер не в таком дерьме, в каком мог бы."
Дождь стал сильнее. Желтые промокшие листья под ногами превращались в кашу. 
Почему он позвонил не ему?
Мокро, холодно и гадко. Глеб плотнее запахнулся в плащ и ускорил шаг. Возвращаться к музыкантам не хотелось. Нет, он пойдет домой. 
Он ведь даже ничего не узнал у Снэйка. Ну да всё и так понятно. 
Никто ещё не умер, Глеб!
Но обязательно умрёт! Разве жизнь не научила тебя, что верить в справедливость мира - это жутко наивно?
Его не могут у меня отнять!
Ага, как же.
Это будет чересчур жестоко!
Только потому что ты так сказал?
Надо что-то делать!
Беги, расшибай лбом бетонную стену.
Он не умрёт!
А разве у него есть что-то ради чего стоит жить?
Я!
Даже не смешно, Глеб.

Руки тряслись так, что он долго не мог открыть дверь. Было страшно. Очень страшно.
Только упав дома на кровать, он позволил себе заплакать.
А потом зашептал. Он думал, что забыл слова молитв. Но теперь, когда деться было некуда, когда его приперли к стенке, они вернулись к нему вновь. Вернулись такими, какими их задумывал Господь. Искренними, жаждущими, верующими.
Сделай, пожалуйста, чудо!

Он верил, что спасет его. Верил, что Вадим не умрет только потому, что Глеб здесь, за много тысяч километров от него, лежит на старом диване и молится, обливаясь слезами. Молится, сочиняя свои слова. Молится, чего-то отчаянно требуя у неба. Он не отпустит его. Вадим не может уйти, когда Глеб в таком отчаянии. 
Он верил. Он верил, что Вадим справится со всем на свете только ради того, чтобы Глеб не рыдал по ночам.
Но что могут сделать какие-то слова, пусть даже самые горькие, с опухолью, неутомимо зреющей где-то в затылочной доле правого полушария?
Глеб уснул только на рассвете.
Сны ему снились мерзкие.

Проснулся он в четыре часа дня. Отчаяние, губившее его ночью, никуда не делось, оно только стало гораздо безнадежней. В свете дня он осознал, что не спасет. 

Что не спасет Вадима то, что он, Глеб, без него не сможет. Во рту был такой вкус, будто он всю ночь жевал гвозди. Голова болела.
Он нашёл в кармане плаща телефон и набрал номер Снэйка.
- Дим, скажи мне его номер.
Потом долго смотрел на набор цифр на салфетке и не решался их набрать. 
Гудки были неровными, то и дело прерывались шипением и какими-то посторонними щелчками. Конечно, это же очень далеко. Глеб сидел, подтянув колени к груди и прижимая трубку к уху. Ну, ответь же, ещё не может быть поздно, ты же вчера говорил со Снэйком...

- Алло?
Сначала он даже подумал, что ослышался.
- Вадик?
- Это кто?
Ну вот.
- Глеб.
- Здравствуй, Глебка, - сказал Вадим так просто будто бы они с братом каждый день болтали по телефону.
- Как тебе Англия?
- Потрясающе дерьмово, - отозвался брат.
- Вадик...
- Что такое?
- Всё плохо?
В трубке что-то трещало. Вадим молчал.
- Плохо, Глеб.

- Глеб?
А Глеб плакал.
- Я... - сказал наконец он, - Я прилечу к тебе.
- Хорошо, - отозвался Вадим, - Только побыстрее.
- Всё совсем безнадежно? - прошептал Глеб.
Брат рассмеялся так близко, что Глебу на секунду показалось, будто их не разделяют никакие километры.
- Совсем.
Они не знали, о чём сейчас говорить. Казалось бы, нужно было сказать друг другу так много, но ничего не приходило на ум.
- Глебка, - окликнул Вадим.
- Что?
- Хочешь, скажу что-то приятное?
- Ну?
- Твое "Прекрасное Жестоко" потрясающая штука, парень...
Глеб улыбнулся. По щекам текли слёзы.
- Вадька, - он попытался проглотить комок в горле, - Вадь, я люблю тебя.
- Не плачь, - улыбнулся Вадим, - Мы будем жить всегда, так ведь?...
- ... я передам привет Сашке...
- ...увижу, был ли ты прав со своим православием...
- ...Глеб!
- Что?
- А ничего, - неожиданно выдохнул Вадим, - Я просто пытаюсь сказать, что тоже тебя люблю.
- Я прилечу к тебе.
- Торопись, - только и сказал Вадим.
Повесить трубку оказалось очень сложно. Казалось, что забыл что-то очень важное. Конечно. Они забыли целых два года. Целых два года, которые провели, делая вид, что даже не помнят имен друг друга.
А теперь надо торопиться, чтобы увидеться в последний раз.

Над улицей висела рассветная дымка. Глеб вышел из дома в полшестого утра. Что-то вспомнил и достал телефон.
- Да? - как ни удивительно, Хакимов, похоже, не спал.
- Привет, Снэйк, ты достал лекарства для Вадима? Я через три часа улетаю к нему, давай заеду, отдай всё мне.
- Глеб, - Снэйк помедлил, - Мне позвонили четыре часа назад. Уже ничего не надо.
Категория: МАША ХАРРИСОН | Добавил: lunni (03.08.2011)
Просмотров: 1621 | Теги: рейтинг_G, category_джен, ВС_ГС | Рейтинг: 4.0/8
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Поиск