Автор: Глюк Название: пока что нету Категория: Слэш Пейринг: Вадим/Глеб Жанр: romantic Рейтинг: PG-15)) Размер: мини Комментарии: Вадиму 20 лет, Глебу, соответственно, 14. Статус: не закончен
Лето на удивление выдалось сухим и тёплым. Солнце начинало светить с самого утра и заходило за горизонт лишь тогда, когда пропитает весь воздух в городе своими яркими тёплыми лучами, оставляя за собой привкус лёгкой приятной усталости. Отлично проведя целый день с друзьями и приятелями на улице, Вадим вернулся домой лишь под вечер. Довольный и весёлый, он завалился в комнату, громко хлопнув дверью, чем слегка вспугнул Глеба, сидящего на кровати с очередной книгой, которыми он зачитывался взахлёб. Небрежно скинув ботинки возле входа, Вадик прошёл в комнату и мимоходом взглянул на брата. - А ты так и сидишь весь день дома? – спросил он. Глеб оторвал своё внимание от книги и, измерив Вадима взглядом своих светлых голубых ещё наивных глаз, тихо и медленно ответил: - Да, я читал. - Эх, зря: на улице такая погода! - Ну и что? Подумаешь… - и снова уставился в страницы, испещрённые мелким шрифтом. - И в кого ты такой? – донеслось из угла комнаты. Вадим снял с себя рубашку, кинув её в шкаф, и уселся напротив Глеба. - Какой «такой»? – спросил Самойлов-младший. Вадик задумался, потирая подбородок, и, внимательно, с неподдельным интересом, изучая внешность Глеба, хитро улыбнулся. - Такой замкнутый, грустный, весь в себе… От этих слов младший брат поёжился и поджал колени к телу, глядя уже исподлобья. Он захлопнул книгу и прижал её руками к себе. - Неправда, - выдавил он из себя. - Почему же? Всё так и есть. Я ни разу за всё это время не видел, чтобы ты был весёлым, общался с ребятами, как-то развлекался, смеялся, наконец, – также спокойно и ровно продолжил Вадим. - Хмм, ну и что? Мне и так хорошо, - пытаясь быть как можно правдоподобнее, произнёс Глеб. - А я не верю. Человек должен быть счастливым. Ну же, давай, улыбнись! - Не хочу, - отрезал Глеб. - Тогда я буду щекотать тебя, пока ты не улыбнёшься, - с этими словами Вадим запрыгнул на Глеба, подмяв его под себя, и запустил руки под футболку, начиная быстро бегать пальцами по юному телу брата. Глеб стал отчаянно сопротивляться, пытаясь увернуться от щекотки и выбраться, но Вадим был крепче и не давал ему этого сделать, ещё сильнее захватывая за руки и придавливая в кровать. На теле Глеба не осталось почти ни одного участка, где бы его не коснулись ловкие и быстрые руки старшего брата, который и не думал останавливаться. - Отпусти! – корчась маленькой змейкой, закричал Глеб, - Идиот! Но Вадим уже вошёл в раж и не слышал ничего, всё быстрее и настойчивее продолжая щекотать. От каждого его прикосновения тело Глеба как будто пронизывал лёгкий заряд тока, заставляющий нервно вздрагивать и трепыхаться как рыба, выброшенная на берег. Он стискивал зубы, чтобы не закричать сильно, и готов был уже умереть, как всё неожиданно закончилось. Чьё-то тёплое частое дыхание над самым ухом заставило затаившего дух Глеба чуть приоткрыть глаза, продолжавшего лежать неподвижно, боявшегося пошелохнуться. Вадим уже не держал его, а лежал рядом и смотрел на брата тёплым, родным, но в то же время каким-то иным взглядом. Он чуть улыбнулся уголками губ, глядя на удивление и некую робость Глеб, пока тот не осознал, что эта пытка действительно окончена. Шок уступил место эмоциям. Маленькие капельки прозрачной жидкости сами навернулись на глаза, и вдруг стало так больно и тошно, что захотелось провалиться под землю, залезть с головой под одеяло, уткнуться носом в подушку, только чтобы ничего не видеть, не слышать и не чувствовать. Издав ноющий стон, Глеб закрыл лицо руками и, согнув ноги в коленях, отвернулся, пытаясь как можно сильнее вжаться в плоскость кровати. Он бы пролежал так целую вечность, но лёгкое почти неощутимое прикосновение кончиков пальцев по его спине заставило Глеба снова вздрогнуть. - Ты чего? – услышал он мягкий бархатный шёпот Вадима. Но в ответ старший брат услышал лишь насупленное молчание. - Нууу… Глебушка? Что случилось? – уже встревожено заговорил Самойлов-старший. – Я тебя обидел? Ну же, Глеб, скажи хоть слово! – он придвинулся поближе к брату и лёг так, что своей позой полностью повторял силуэт Глеба со спины и прикасался к нему каждой своей клеточкой. Вадим осторожно, боясь испугать его, приобнял и положил подбородок на худенькое острое плечико, крепко прижимая к себе брата. Тот хоть и не отдёрнулся, но заметно занервничал, прикусив нижнюю губу. - Прости меня, дурака. Я не хотел, честно. Я сделал тебе больно? – быстро и прерывисто зашептал Вадим, поглаживая тело Глеба в попытках его расслабить, снять напряжение. – Маленький мой, хороший, не молчи, пожалуйста! Я ведь не думал… Прости, прости, - он, уже оставив надежду, обречённо закрыл глаза и уткнулся лицом в шею Глеба, невольно прикоснувшись к ней губами. В это же мгновение по телу Самойлова-младшего пробежал острый, пронизывающий все нервные точки, леденящий холодок. В голове что-то щёлкнуло, как выключатель, разум отказался отвечать за происходящее, и всё вокруг стало таким мелочным, неважным и далёким… Все эти обрывочные мысли, события, происходящие ранее, всё отошло на задний план, растворилось в тумане, оттягивающим сознание ещё дальше, набрасывая на него пелену забытья. Глеб, повинуясь незнакомым ранее ощущениям, рефлекторно двинулся назад, вслед за тёплыми нежными губами Вадима и, испугавшись своих же действий, выпустил тяжёлый томный вздох. Пытаясь отогнать от себя дурные мысли, нахально ломившиеся в голову и заставляющие почувствовать жгущую, удушающую неловкость от собственных желаний, кажущихся ему неправильными и постыдными, Вадим заставил себя отодвинуться от Глеба, как бы ему этого не хотелось. Он старался сдерживать себя, чтобы окончательно не потерять рассудок и не совершить чего-то лишнего, но этой выдержки не хватило надолго. Вадим крепко сомкнул руки на животе брата, спешно притягивая его на себя. Обуянный желанием, он начал покрывать влажными торопливыми поцелуями шею и плечи Глеба, в одну секунду он перешёл ту самую границу, которую боялся преступить уже давно. Поддавшись молниеносному наваждению, он растягивал эти сладкие невероятные мгновения, желая, чтобы они длились целую вечность. Его не остановил даже прерывистый быстрый шёпот Глеба. - Ты чего? Вадик… - трепещущим голосом между вздохами заговорил Глеб. – Это же непра… - сбился он, - нам… Нам нельзя… - Молчи, Глебушка, молчи… Вадим стал ещё быстрее ласкать губами его тело, от чего Самойлов-младший экстатично закатил глаза и изогнулся навстречу удовольствию. - Ты не должен этого делать… Вааадечка… - застонал Глеб, ощутив, как пальцы брата, наигрывая знакомую ему одному мелодию, пробежали по дорожке от пупка, устремляясь всё ниже. - Чшшш… - перебил его Вадим. – Не говори ничего… - чувствуя, что внизу живота стало тесно и жарко, он притянул на себя Глеба, упираясь в него. Забравшись одной рукой под тонкую ткань футболки, Вадим поглаживал бархатистую мягкую кожу, от прикосновений к которой внутри всё вздрагивало, загоралось и замирало. Другой рукой он слегка сжимал проступающую выпуклость за штанами Глеба. Все сомнения и страхи перед чем-то новым, неизвестным ранее развеялись, и Глеб, уже не стесняясь, откровенно тёрся о ладонь брата, даже не думая скрывать получаемое от этого удовольствие. Вадима всё больше заводила это непосредственность с долей податливости, и он на мгновение убрал руку с паха Глеба, чтобы расстегнуть молнию на его штанах, и стал поглаживать твердеющую от его прикосновений мышцу, всё больше заставляя брата хватать ртом воздух и сдавленно дышать. Проведя несколько раз по всей длине, Вадим почувствовал сильное, еле сдерживаемое напряжение, которое, достигнув крайнеё точки, своего пика, предела, взорвалось и лопнуло, разлившись по хрупкому юному телу миллионом покалывающих маленьких мурашек. В глазах зарябили сверкающие белые точечки, и стало так свободно и хорошо. Глеба поглотила приятная тяжесть, выдающая его сбивчивым частым дыханием, лёгкими непроизвольными подёргиваниями кончиков пальцев и бешено колотящимся сердцем, готовым вот-вот выпрыгнуть из груди. Вадим убрал руку, нежно поцеловав Глеба за ушком, встал с кровати и зашагал в ванную. Он, вяло дотянувшись до крана, крутанул вентиль, не глядя, и, сбросив джинсы, уселся на холодное дно ванны, закрывая глаза. Ледяная вода успокаивала и расслабляла. К Самойлову-старшему постепенно возвращался здравый смысл, а вместе с ним и осознание всей произошедшей ситуации. В голове одна за другой начали биться мысли, давящие и уничтожающие все силы. «Что я наделал! Какой же я идиот!» - мельтешило в сознании: «Так же нельзя! Нельзя…» - вода быстро заполняла ванну, замораживая тело, готовя ему долгие судороги, но Вадиму было плевать. Он не чувствовал холода, не чувствовал ничего кроме боли и стыда за то, что позволил лишнее, что поддался желанию и не остановил себя. «Он ведь ещё совсем юный… Я не должен был…» - думал он, постепенно погружаясь под воду всё глубже и глубже: «Он же мой брат… Это ж подло, аморально, неправильно… Но как же приятно и немыслимо…» Собственные мысли вгоняли его в краску и медленно грызли изнутри. Но, несмотря на все попытки уверить и убедить себя, что ему это понравилось, и всё было лишь временным помешательством, Вадиму не удалось прогнать из головы образ вздрагивающего и ластящегося Глеба с еле уловимой улыбкой, играющей на губах. От самого себя становилось тошно и противно. «Он же ничего не поймёт, точнее, поймёт, но неправильно… Зачем я его в это втянул!» - укорял себя Вадим: « А что теперь? Я не имел право это делать…» Он откинул голову назад и полностью ушёл под воду, подходящую уже к краям ванной. Мысли потихоньку отступили, пустота и холод поглощали и увлекали за собой, втягивая в безразличную темноту, в которой уже ничего не имеет значения. Как будто сквозь сон Вадим услышал знакомый приглушённый голос, звучащий откуда-то извне, и почувствовал, как тонкие цепкие пальцы схватили его за плечи и потянули вверх. И вот оно – пробуждение. Оказавшись сидя и резко открыв глаза, Самойлов-старший глотал воздух, как в последний раз. Наконец, придя в себя, он стал различать, что происходит вокруг него. Не на шутку напуганный бледный Глеб тормошил его, что-то крича. Прислушавшись, Вадим смог разобрать слова. - Что с тобой, Вадечка? Ты чего? Вадик! Вадик! – кричал младший брат. – Пожалуйста! Скажи хоть слово! А Вадим лишь рассеянно хлопал глазами. - Глебушка… Это ты?... – наконец, произнёс он и обнял тянущееся к нему тело Глеба. - Я услышал шум воды, потом позвал тебя, а ты молчал… - растерянно сказал Самойлов-младший. – А потом увидел тебя здесь, вот. - Маленький мой, хороший, - Вадим облегчённо выдохнул и вылез из ванной, продолжая прижимать к себе Глеба, забыв, что сам он мокрый и холодный. Глеб уткнулся носом в грудь брата и обхватил его спину руками, чувствуя, как его кожа постепенно теплеет и отогревается. Он едва прикоснулся губами к его груди, оставив лёгкий, тут же высохший влажный след. Не зная, зачем он это сделал, Глеб на секунду отстранился, чтобы ещё сильнее прижаться к Вадиму, вдохнуть его запах и пробежать быстрым язычком по тому же следу, продолжая его, поднимаясь вверх.